ЖИВАЯ ЭТИКА (АГНИ ЙОГА). Форум «ФЕНИКС»

Ли Цин-чжао и Джао Мин-чэн

Жизненный путь бесконечен,
Все исчезает в веках.
Но вдохновенье не будет
Временем сметено!..
Ли-цин Чжао. Строфы из граненой яшмы.

"Среди поэтов древнего Китая встречается немало женских имен. Но лишь имя автора "Строф граненой яшмы" не померкло за многие столетия и по-прежнему с любовью произносится каждым образованным человеком. Ли Цин-чжао (1084 - 1151), известная также под именем И Ань, родилась в 1084 году в провинции Шаньдун, на закате могущественной Сунской империи (960 - 1279), давшей стране плеяду прославленных ученых, художников и писателей.

Детство и юность поэтессы прошли среди людей, тесно связанных с искусством и литературой: отец был крупным сановником и известным литератором, о трудах которого тепло отзывался его великий современник, поэт Су Дун-по; мать слыла начитанной и разносторонне образованной женщиной. В дом Ли часто приходили друзья, чтобы поспорить о новом направлении в искусстве и за чашей подогретого вина посостязаться в умении слагать экспромтом стихи на заданные рифмы. Ли Цин-чжао росла в атмосфере всеобщего поклонения древней поэзии и уже в ранней юности писала стихи, полнившие признание в литературных кругах столицы.

Одним из самых сильных увлечений Ли Цин-чжао было коллекционирование книг, картин и произведений прикладного искусства. И не случайно, что в поэзии Ли Цин-чжао так часто встречаются образы, как бы перенесенные с изделий из камня и фарфора, а многие ее стихотворения вызывают в памяти пейзажи знаменитых живописцев сунского Китая.

Безоблачной, согретой любовью родных и друзей пролетела юность Ли Цин-чжао. Двадцати лет она вышла замуж за известного художника-гравера Чжао Минчэна. Ничто не омрачало семейной жизни поэтессы, и лишь частые разлуки с любимым, получившим назначение на должность начальника округа, приносили временные огорчения.

Разлученная со своим мужем, поэтесса находила успокоение в поэзии, которую посвящала ему:

Прозрачной дымкой, тучею кудлатой
Уходит долгий непогожий день.
Девятый день грядет луны девятой,
Свеча курится пряным ароматом,
Пугливую отбрасывая тень.
К полуночи повеяло прохладой,
Под полог проникает ветерок.
И будет одиночеству наградой
Лишь яшмовой подушки холодок.

Припомнилось мне: в тихий час заката
Мы :за плетнем восточным пьем вино...
Еще поныне в рукавах халата
Таится запах сорванных когда-то
Цветов, которых нет уже давно.
Какой измерить мерою страданье!
А ветер западный рвет штору на окне...
Ты желтой хризантемы увяданье
Увидеть мог бы, заглянув ко мне.

Получив послание от своей супруги, Мип-чэн тут же посылает Ли Цип-чжао стихотворение одного из своих любимых поэтов - Цзо Сы. Послание это отражало его внутреннее желание свободы и отрешенности от тягостных мирских дел, которые отделяли его от источника "счастья:

К отшельнику в горы
Отправился с посохом я.
Пустынной тропою
К вершинам взбираюсь один.
В скалистых ущельях
Не видно людского жилья,
Лишь пение лютни
Доносится с горных вершин.

На северных склонах,
Белея, лежат облака,
На южных отрогах
Алеет кустарник лесной.
По яшмовой гальке
Рассыпала брызги река,
Резвится рыбешка,
Взлетая над мелкой водой.

К чему мне свирели
И цитры в далеком пути:
Прекрасней и чище
Есть музыка в этом краю.
Среди музыкантов искусных
Таких не найти,
Чтоб пели, как ветер,
Печальную песню свою.

На дне моей чаши
Лесной хризантемы цветы,
Я весь в орхидеях,
Цветущих в безмолвии гор.
О, как я хотел бы
Бежать от мирской суеты,
Навеки забросив
Чиновничий жалкий убор!

Предание повествует, как Чжао Мин-чэн вскоре после свадьбы уехал в отдаленные места. Ли Цин-чжао часто посылала ему свои "цы". Одним из них он был так растроган, что три дня и три ночи не ел, не спал и не принимал гостей. Все это время он трудился над стихотворением, в котором были использованы три строки из упомянутого "цы". Закончив писать, Мин-чэн показал свое творение другу. Перечитав несколько раз, тот сказал: "Особенно выделяются три строки". Автор поинтересовался, какие именно, и оказалось, что выделялись три строгой, которые Мин-чэн заимствовал у супруги.

Грусть расставания, ожидание встречи, воспоминания о милых сердцу днях юности - таковы основные мотивы стихотворений раннего периода Ли Ции-чжао. Строфа за строевой поэтесса доверчиво раскрывает внутренний мир женщины. Наперекор укоренившимся предрассудкам феодального общества она смело заявляет о праве женщины на любовь, на свободное выражение чувств и мыслей, на уважение женского достоинства. Современница Ли Цин-чжао, какой она предстает перед нами в стихах поэтессы, наделена высокими нравственными качествами, способна понимать красоту природы и величие бытия, беззаветно любить и возвышенно страдать, стойко перенося превратности судьбы.

Антология мировой лирики » Ли Цинчжао

Расплавленное золото заката

Расплавленное золото заката
И яшма лучезарных облаков...
Не вместе ты со мною, как когда-то, —
Ты в этот вечер где-то далеко.

Дымятся ветки опушенной ивы,
И звуки флейты грустные слышны,
Поет она про увяданье сливы —
О, таинства извечные весны!

Удался Юаньсяо, тих и светел, —
Принес он радость первого тепла.
Но разве не подует снова ветер
И не нависнет дождевая мгла?..

Друзья по песням и вину гурьбою
Пришли за мной. Коляска ждет давно.
Хочу я быть
Наедине с собою,
Мне не нужны
Ни песни, ни вино.

А в мыслях — процветающий Чжунчжоу,
Чреда ничем не омраченных дней.
Мне праздники весны под отчим кровом
С годами все дороже, все родней.

Усыпанные жемчугом уборы,
И камни изумрудные в косе,
И золотые на шелках узоры,
И состязанье в блеске и красе.

Но все прошло. И вот краса увяла.
От бури жизни — иней на висках.
И я теперь не жажду, как бывало,
В ночных прогулках радости искать.

Мне лучше в стороне,
Вдали от всех,
За занавеской слышать
Чей-то смех.

(Мелодия «Юнюйлэ») перевод: М.Басманова

Франциск Ассизский и Клара Счиффи

Жить в духе - значит сиять, и благотворить, и постигать...
Н.К.Рерих

Франциск Ассизский (1182 - 1226) - доминиканский монах, учредитель названного его именем нищенствующего ордена, который ознаменовал собой перелом в истории аскетического идеала, а потому и новую эпоху в истории западного монашества и римской курии.

Святой Франциск родился в Ассизи, городке гористой Умбрии. Его отец, Петр Бернардоне, был зажиточным торговцем сукном. Мать - мадонна Пика - была из знатного французского рода, нежная и утонченная женщина, в отличие от своего грубого, сурового и алчного супруга. Мальчик родился, когда отец был в отъезде, и мать назвала сына Джованни, но отец, вернувшись из Франции, дал ему имя Франциск.

Юные годы Франциска прошли в богатстве и веселых пирах, которые он проводил со знатными юношами городка.

Нельзя сказать, что он был очень красив: невысокий, худощавый, с тонкими бледными чертами лица, но при этом от всего его облика, по словам современников, исходила необыкновенное обаяние, веселье и грация. Особенно же притягательны были его глаза - живые, открытые, доверчивые и ясные. В нем было нечто такое, что сразу располагало к нему людей и очаровывало их сердца.

Однако безмятежная жизнь вскоре закончилась, и Франциск отправился на войну с Перуджией, во время которой у него, по всей вероятности, произошел духовный перелом. Вернувшись в Ассизи, молодой человек после болезни долгое время проводит в уединении, и его посещает то величайшее озарение, которое открывает ему путь к Богу. Франциск обретает Высшую свободу в служении Христу. Он уходит из дома, оставляя все земные богатства, и обращается к сокровищам небесным.

Франциск и его сподвижники отстраивают несколько церквей - св. Дамиана, апостола Павла и Божьей Матери (Порциункула). Эта церквушка позже стала главной святыней ордена францисканцев.

Первым последователем Франциска стал богатый гражданин Ассизи Бернарде де Квинтавалле. Затем к ним присоединился Пьетро - почтенный священник соседней церкви, который поступился духовной властью и пошел за молодым "чудаком". День 16 мая 1209 г., когда их стало трое, считается с тех пор днем основания францисканского ордена.

Франциск и его последователи не считали себя монахами. Сам он называл своих сподвижников нежно и по-детски - братцами. Три обета - бедности, целомудрия и послушания - всегда были знаком монашества.

Основное же различие между дисциплиной последователей Франциска и дисциплиной старых орденов заключалось в том, что францисканцы должны были стать бродягами, нищими. Они должны были смешаться с миром. Франциск говорил так: "Человек, посвятивший себя Богу, может идти куда угодно, к любым людям, даже самым плохим, пока им не за что его зацепить. Если у него будут связи и потребности людей обычных, он станет таким же, как они".

Этот мир походил на сложную сеть, сплетенную из феодальных, семейных и прочих уз. И Франциск решил, что последователи должны быть, как рыбки, которые легко проскочат через любую сеть. Весь расчет, вся невинная хитрость в том и заключались, чтобы обойти мир, поставить его в тупик. Не испугать голодом того, кто строго постится. Не испугать нищетой нищего. Мало проку будет и от битья, даже под палкой он возрадуется, ибо в поношении - его единственное достоинство. А если всунут его голову в петлю, то окружат ее сиянием.

Франциск составил устав их общежития, почти исключительно руководясь словами Нагорной проповеди. Настоящее призвание открылось ему во время обедни при чтении 10 главы Евангелия от Матвея, где Христос посылает своих учеников в мир со словами: "не берите с собой ни золота, ни серебра, ни меди в пояса свои, ни сумы па дорогу, ни двух одежд, ни обуви, ни посоха". Услышав эти слова, Франциск с восторгом воскликнул: "Вот чего я хочу!" - снял с себя обувь, бросил посох и опоясался веревкой. Слова Евангелия открыли ему настоящее его призвание: из нищего отшельника он становится проповедником, идет к людям, призывая их к любви и покаянию, к исполнению забытых евангельских заповедей.

Очень впечатлила судьба этих любящих сердец!

"Любовь для Платона была великим ведущим Началом. Потому понять эту платоническую любовь могут лишь те, которые преисполнены устремления к самому Прекрасному. Никакие земные проявления любви для них не существуют и отталкивают своею грубостью. Некоторые святые испытывали такую платоническую любовь в своем устремлении к Высшему. Даже иногда такая любовь связывала некоторых из них между собою, но какая чистота сияла в сердцах таких избранников! Вспомним Абеляра и Элоизу или Св. Клару и Св. Франциска и пр. Как редко они встречались на земном плане, но души их пребывали в полном созвучии и духовной радости". 14.06.39 1 Рерих Е.И. Письма. 1932-1955

Вспомним о том, что "Франциск Ассизский есть воплощение Учи[теля] К.Х.".
11.03.1951 (Письма Е.И.Рерих А.М.Асееву т.1)

Озарение, 1-VI-7

"Часто через болезни достижения обостряются.
Св. Франциск и Св. Тереза были часто больны. Пифагор имел болезнь сердца.
И лучшие зурны теряли струны".

ДУША НАРОДОВ
(Письма Н.К.Рерих А.М.Асееву т.2)

(...)Так каждая страна у сердца своего бережет имена, ведшие ее к Свету.
Пройдем ли мы Италию, из-за высот и твердынь духовных и гражданских властителей Мира, из-за всех великолепных Медичисов подымается все тот же несмываемый, вечно живой и растущий Облик Святого Франциска Ассизского. И никакой народ, никакая толпа не будут разрушать память его, ибо он был выразителем сущности и страны. Мятущийся, ищущий дух Италии претворился в Святом Франциске в прекрасном апофеозе. Что бы ни случилось, куда бы ни повернула народная тропа, дух Святого Франциска останется живым. Сердце народное в самой удаленной хижине, в самых трудах улыбнется, сознавая, что сам Святой Франциск предстательствует о нем на судбище всемирном.

На форуме есть небольшая тема, посвященная Святому Франциску Ассизскому, которая называется "3 октября - День памяти Франциска Ассизского".

Ссылка на тему: viewtopic.php?p=31245#p31245